Мне предстояло принимать у себя гостя из Турции и быть при нем переводчиком, а тот собирался приехать в Минск на неделю, чтобы за этот срок найти себе русскую жену.
Белорусский ресторан, стилизованный под хату, встретил нас гостеприимно. Официантка была любезной, а кухня вообще выше всяких похвал. В сопровождении настоек мы вели потрясающую беседу. Вечер оказался очень приятным во всех смыслах. Причем, Текер был в отменном расположении духа и даже признал, что в белорусской кухне также имеются свои деликатесы.
Катя продолжала нахваливать свою преподавательницу курсов, объясняя, сколько всего нового она узнает и как ей эти знания помогают в жизни. Мы бы еще долго могли развивать эту тему, если бы с балкона не вышел Текер и не напомнил о времени. Мы спешно собрались и вышли, чтобы отужинать в ресторане белорусской кухни…
Впервые о детях индиго заговорила Нэнси Энн Тэпп, экстрасенс, называвшая так детей, обладающих аурой цвета индиго (нечто среднее между темно-синим и фиолетовым). Широкую известность термин «дети индиго» получил в 1990-х из-за частого упоминания в самых разных источниках в связи с движением нью-эйдж. Забавно, что даже в нашей стране учителям школ было предписано выявлять учеников с признаками детей индиго (узнала от подруги-учителя).
После непродолжительной беседы в парке, наша троица решила вернуться на квартиру, чтобы немного отдохнуть и отправиться в ресторан белорусской кухни, чтобы отведать драники. Текер решил во что бы то ни стало попробовать национальную белорусскую кухню и сам оценить. Тем временем мы с Катей снова разговорились. Речь зашла о работе и в целом о планах на жизнь…
После прогулки, Катя, я и Текер присели отдохнуть на лавочке. Пока наш спутник возился с сотовым, его подружка затеяла со мной странный разговор. Спросив моего мнения о внешности своего кавалера, она обратилась за советом по поводу более интимной сферы. Такая откровенность и прямолинейность в присутствии объекта нашего обсуждения немного меня смущала…
Дебютный роман 24-летнего Юкио Мисима (настоящее имя которого Хираока Кимитакэ) впервые увидел свет в 1949 году. Прочитав роман, я была поражена, что его опубликовали в то время. Роман изобилует подробными описаниями внутренних переживаний главного героя, за маской которого скрывается сам автор или, по крайней мере, такой вывод напрашивается сам собой. Все бы ничего, но вот переживания эти выходят за рамки общепринятых норм морали.
