Я не удержалась, чтобы не задать вопроса о вчерашнем вечере, а точнее о страстной прощальной сцене Нади и Текера, значение которой было мне совершенно непонятно, учитывая, как она не хотела с нами ехать и как, с ее собственных слов, не доверяла туркам. В какой-то момент разговор этот принял опасный оборот, и на меня снова посыпались завуалированные оскорбления…
Пока напротив машины такси разыгрывалась непонятная сцена, я беседовала с водителем такси о превратностях судьбы. Ожидание возвращения Текера затянулось настолько, что становилось непонятно, собирается ли он вообще возвращаться. Сцена ревности вдруг сменилась жаркими объятиями, окончательно сбив меня с толку.
Когда наша троица села в такси, Надя наотрез отказалась называть свой адрес, указав таксисту лишь приблизительное направление. Словом, она продолжала вести себя крайне подозрительно. Приехав к дому, она умудрилась устроить еще одну сцену ревности, которую мы наблюдали с таксистом, пока Текер пытался ее успокоить у подъезда.
