Всю дорогу я молчала. Тем временем Ведат тараторил без умолку про то, как в прошлом году во время учебы в Минске, он с друзьями постоянно посещал упомянутое им ранее кафе и описывал, как там уютно и интересно.

Я слушала вполуха, перебирая в памяти события последних недель.

Как все-таки наивно было полагать, что на этот раз все сложится удачно, и я наконец-то смогу обрести счастье… Меня вдруг осенило, что в данный момент во стократ несчастнее, чем тогда, когда жила одна без мужчины.

По крайней мере, когда была одинока, я была свободной и могла мечтать. Жила мыслью, что не сегодня-завтра встречу свою вторую половинку и создам счастливую семью. В тот же момент ощущала глубокую тоску и безысходность.

Ведат убил во мне желание мечтать, а вместе с тем и веру, что где-то существует человек, с которым мне будет комфортно и уютно. Во мне больше не осталось желания продолжать поиски, сама идея существования любви была отравлена.

Мужчин не понимаю

В тот момент столкнулась с немой стеной циничности мира, и у меня больше не было сил, чтобы попытаться пробить в ней брешь.

«Все, – решила я про себя, – хватит жить детской мечтой, не хочу больше никогда ни с кем встречаться, а также пытаться наладить общий язык с парнями. Пожалуй, стоит признать, что я их не понимаю.

Они внушают мне отвращение и презрение, и никогда больше не буду тратить время на никуда не ведущие отношения. Отныне я, как писал Редьярд Киплинг, – «кошка, которая гуляет сама по себе». От этой мысли комок подступил к горлу, а на глаза стали наворачиваться непрошеные слезы.

Из моего немого оцепенения меня вывел голос Ведата, который в тот момент прозвучал для меня отчужденно. Я даже не сразу поняла, что рядом вообще кто-то есть, настолько была погружена в свои горькие мысли:

– Ну, вот мы и пришли. Вон вход в кафе, о котором я говорил. Довольно близко находится от театра, не так ли? И что бы ты без меня делала? Наверно, умерла бы с голоду, – саркастически заметил Ведат и расхохотался.

В тот момент его сарказм только добавил горечи к моим и без того горьким мыслям. Я со злостью ответила:

– Жила же как-то до этого без тебя, и от голода не умирала…

Он, видно, поняв свою оплошность, решил несколько сгладить свою предыдущую реплику:

– Ладно, перестань дуться, я просто хотел тебя немного развеселить и разрядить обстановку, а то ты с самого театра не проронила ни слова.

– Значит, у меня просто не было слов, твоя последняя выходка лишила меня дара речи, – злобно буркнула я в ответ.

– А что я такого сделал? Я из кожи вон лез, чтобы выздороветь и пойти с тобой сегодня в театр. Еще, не будучи до конца здоровым и, несмотря на лютый мороз, все же пришел в театр. А ты опять чем-то недовольна! – возмущенно заявил Ведат, как всегда ловко переводя стрелки и выставляя себя «белым и пушистым».

Поняв, что с ним бесполезно разговаривать на тему джентльменского поведения, и уж тем более бесполезно взывать к его совести (в существование которой я уже не верила), устало сказала:

– Забудь, давай просто поедим и поедем домой, – я жутко устала.

– Как знаешь, – угрюмо ответил Ведат и открыл дверь кафе, пропуская меня вперед.

При входе внутрь меня тут же обдало теплым воздухом. Прямо рядом с дверью находился гардероб, где мы и оставили свои вещи.

Ведат разделся первым, и, получив свой номерок, даже не удосужился подождать, пока я получу свой. Поэтому мне пришлось догонять его, что меня разозлило еще больше: «В каком только свинарнике его воспитывали? И угораздило же меня связаться с таким олухом»!

Продолжение читайте в посте Дамы угощают кавалеров

---